В трактате Брахот Талмуд рассказывает о хулиганах, проживавших в квартале раби Меира и причинявших ему массу хлопот. Раби Меир просил у Создателя их смерти. Услышав его мольбы, сказала жена его Брурия: Что скажешь ты по поводу слов Писания: И исчезнут грехи. Ведь не сказано там и истребятся грешники? А после этого Писание говорит: И нет более злодеев. То есть поскольку исчезли злодеяния, то и не стало больше грешников. Потому проси лучше у Создателя не смерти этих людей, но чтобы исправились они и оставили свои грехи. И сделал раби Меир так, и действительно злодеи эти раскаялись и исправились.
Суть спора раби Меира и жены его Брурии объясняет рав Кук в своей книге Эйн Айя следующим образом. Человек обладает свободным выбором, и нет внешней силы, которая бы заставила его совершить злодейство или праведный поступок, как сказано у мудрецов: Все в руках Неба, кроме страха перед Неба. (Иными словами Б-ог не принуждает человека выбрать добро или зло, оставляя ему в этом вопросе свободу выбора). Вместе с тем мы знаем, что хотя и есть у человека свободный выбор, но, если все таки захочет он пойти по пути праведности, то получит помощь от Создателя, как сказано: Приходящий очиститься да получит помощь,- но только в том случае, если сам человек инициатор этого действия. И потому, считая, что злодеи порочны в самом основании своем и не видя у них никаких, даже малейших признаков желания исправиться, пришел р.Меир к выводу о нецелесообразности просьбы о направленном свыше исправлении злодеев, потому как не может (ибо не хочет) Создатель заставить человека изменить свой свободный выбор, ибо наличие свободы выбора является основополагающим принципом, необходимым для существования мира. Брурия же, в отличие от мужа, считала, что не существует такого злодея, в глубине души которого не таилось бы желание совершать добрые поступки. Лишь страсть ко злу как бы насильно уводит его в сторону и потому злодейство злодея- это прежде всего его собственное личное несчастье, его неспособность справиться со своими страстями. И поэтому даже на самой последней стадии падения не может сложиться такая ситуации, при которой нравственное наставление мудреца было бы совершенно бессмысленным и совершенно не могло бы оказать на злодея своего живительного отрезвляющего воздействия. По этой причине, Брурия считала, что не стоит прекращать просить заступничества у Неба за злодеев,- ибо они, даже будучи величайшими из злодеев, могут найти в себе силы вернуться на правильный путь. Это мировоззрение Брурии базируется на представлении о том, что Б-ог сотворил человеческую душу чистой и праведной, и что человек не сможет, даже если пожелает, окончательно испортить данную ему изначально праведную натуру. И потому забота о душе людей, идущих по пути зла, должна носить характер заботы о больных, немощных, не способных помочь самим себе.